秋雨
qiūyǔ
осенний дождь
осенний дождь
qiū yǔ
秋日的雨。
礼记.月令:「仲秋行春令则秋雨不降,草木生荣,国乃有恐。」
唐.岑参.太白东溪张老舍即事寄舍弟姪等诗:「渭上秋雨过,北风何骚骚。」
qiū yǔ
autumn rainqiū yǔ
autumn rainsqiūyǔ
autumn rainчастотность: #12781
в русских словах:
осенний
осенний дождь - 秋雨
шебаршить
Мелкий осенний дождик шебаршил на дощатой крыше. (Яшин) - 细密的秋雨落在木板屋顶上簌簌作响.
примеры:
秋雨初霁
осенние дожди только что прекратились
秋雨绵绵
идет нескончаемый осенний дождь; затяжные осенние дожди
人们忙着在秋雨来到之前结束施工
Люди торопились кончить стройку до осенних дождей
…只看那古华派的年轻剑客手中剑,快似疾风啸林,巧如秋雨点池,悄悄然一点寒芒,挑下满山风流。
Казалось, что меч - это продолжение тела юного послушника. Его движения были точно и быстры. Резкие удары и выпады складывались в единую направленную атаку, словно капли дождя собираются в один гладкий и спокойный пруд... Противник был гораздо крупнее юноши, но это преимущество ему не помогло...
“随着第一场秋雨离开了,树叶再次变绿之前也没有回来。”小个子男人又笑了起来。
«Уехал с первыми осенними дождями и вернулся, только когда деревья снова зазеленели», — снова хмыкает он.
绵绵秋雨
a relentless autumnal rain
(白居易《长恨歌》#4)
春风桃李花开夜,秋雨梧桐叶落时。
西宫南内多秋草,落叶满阶红不扫。
梨园弟子白发新,椒房阿监青娥老。
夕殿萤飞思悄然,孤灯挑尽未成眠。
迟迟钟鼓初长夜,耿耿星河欲曙天。
鸳鸯瓦冷霜华重,翡翠衾寒谁与共?
悠悠生死别经年,魂魄不曾来入梦。
临邛道士鸿都客,能以精诚致魂魄。
为感君王辗转思,遂教方士殷勤觅。
排空驭气奔如电,升天入地求之遍。
春风桃李花开夜,秋雨梧桐叶落时。
西宫南内多秋草,落叶满阶红不扫。
梨园弟子白发新,椒房阿监青娥老。
夕殿萤飞思悄然,孤灯挑尽未成眠。
迟迟钟鼓初长夜,耿耿星河欲曙天。
鸳鸯瓦冷霜华重,翡翠衾寒谁与共?
悠悠生死别经年,魂魄不曾来入梦。
临邛道士鸿都客,能以精诚致魂魄。
为感君王辗转思,遂教方士殷勤觅。
排空驭气奔如电,升天入地求之遍。
(Бо Цзюйи «Вечная печаль» #4)
Снова вёснами персик и слива цветы
раскрывали под ветром ночным.
Вновь осенний утун с опадавшей листвой
расставался под долгим дождём.
Государевы южный и западный двор
зарастали осенней травой.
На ступени опавшие листья легли,
и багрянца никто не сметал.
У певиц, что прославили «Грушевый сад»,
в волосах белый снег седины,
Для прислужниц, заполнивших Перечный дом,
юных лет миновала весна.
К ночи в сумрачных залах огни светлячков
на него навевали печаль,
И уже сиротливый фонарь угасал,
сон же всё не смежал ему век.
Не спеша, не спеша отбивают часы —
начинается длинная ночь.
Еле светится-светится в небе Река,
наступает желанный рассвет.
Стынут в холоде звери двойных черепиц,
Как приникший к ним иней тяжёл!
Неуютен расшитый широкий покров.
Кто с властителем делит его?
Путь далёк от усопших до мира живых.
Сколько лет, как в разлуке они,
И ни разу подруги погибшей душа
не вошла в его тягостный сон...
Из Линьцюна даос, знаменитый мудрец,
пребывавший в столице в тот век,
Чист был сердцем и высшим искусством владел
души мёртвых в наш мир призывать.
Возбудил сострадание в нём государь
неизбывной тоскою по ней,
И, приказ получив, приготовился он
волшебством государю помочь.
Как хозяин пустот, пронизав облака,
быстрой молнией он улетел.
Был и в высях небес, и в глубинах земли, —
и повсюду усердно искал.
Снова вёснами персик и слива цветы
раскрывали под ветром ночным.
Вновь осенний утун с опадавшей листвой
расставался под долгим дождём.
Государевы южный и западный двор
зарастали осенней травой.
На ступени опавшие листья легли,
и багрянца никто не сметал.
У певиц, что прославили «Грушевый сад»,
в волосах белый снег седины,
Для прислужниц, заполнивших Перечный дом,
юных лет миновала весна.
К ночи в сумрачных залах огни светлячков
на него навевали печаль,
И уже сиротливый фонарь угасал,
сон же всё не смежал ему век.
Не спеша, не спеша отбивают часы —
начинается длинная ночь.
Еле светится-светится в небе Река,
наступает желанный рассвет.
Стынут в холоде звери двойных черепиц,
Как приникший к ним иней тяжёл!
Неуютен расшитый широкий покров.
Кто с властителем делит его?
Путь далёк от усопших до мира живых.
Сколько лет, как в разлуке они,
И ни разу подруги погибшей душа
не вошла в его тягостный сон...
Из Линьцюна даос, знаменитый мудрец,
пребывавший в столице в тот век,
Чист был сердцем и высшим искусством владел
души мёртвых в наш мир призывать.
Возбудил сострадание в нём государь
неизбывной тоскою по ней,
И, приказ получив, приготовился он
волшебством государю помочь.
Как хозяин пустот, пронизав облака,
быстрой молнией он улетел.
Был и в высях небес, и в глубинах земли, —
и повсюду усердно искал.